Когда-то цыганка, выдернув меня из толпы у метро Бабушкинская, а было это в 1983 году, начала мне гадать. И как я этому ни сопротивлялся, она всё равно своё выдала. Я тогда почему-то записал всё. Это из того, что теперь можно открыть: «Звёзд с неба не хватаешь, да и в делах ты неудачник, но будешь ворочать огромными делами. Твои труды тебя и прославят, и надолго переживут. Всякий, кто рядом с тобой идет единым путем, везунчик. А вообще тебе придется очень и очень много работать, пока плоды твоих дел наполнят твой дом и дом твоих друзей, но у тебя получится».
Дальше она начала просить с денег, но у меня их не было. Я выгреб всю мелочь, а она визгливо стала просить ещё. У меня в рюкзаке была икона, и я ей говорю: вы же всё сами видите, у меня есть только икона, но она не унималась. И тут к ней подбегает огромная толстая цыганка с такой же подругой, и обе начинают кричать:"Отстань от него! Отстань! Ты, что не видишь? Это божий человек, дура. Отстань! " Я развернулся и пошёл. Через несколько шагов меня догнала гадалка, вернула деньги и сунула десять рублей, сказав, чтобы я помолился о ней в храме, назвав имя. Я тогда был далек от веры, а тем более — от церкви, и исполнил её просьбу лишь семь лет спустя, когда крестился, и то так, как разумел. А когда вышел из храма, ко мне неожиданно вновь подлетела цыганка и сказала:" Верни теперь деньги". Поразительно, но у меня тогда с собой были десять рублей, которые я и отдал. Вот такая история…
Почему-то я всё время помнил слова этой уличной Пифии, в особенности то, что в делах я неудачник. Конечно, мне это не нравилось, но если смотреть на свою жизнь в обратном порядке и не мудрствовать, то так оно и было. И если без жалобы к себе сказать правду, то всё так и есть. Я не выиграл ни разу в лотерею, хотя любил тащить из барабанов билетики, часто попадался на ловушки мошенников и даже на обман товарищей, а там, где другим всё сходило с рук, мне доставалось на все сто. Мне всё давалось с огромным трудом, упорством и колоссальным усердием. Теперь понимаю: то, сколько я вынес, могло получится только при участии Бога, при Его поддержке и любви, что хотя и понимал, но всё равно не чувствовал. Вся моя вера была не по сердцу, а по последней надежде: "Если не она, надежда, — говорил я себе, — тогда вообще пиши пропало! " В общем, к 43-м годам я понял это и принял безоговорочно, до конца. Тогда я написал в стихах :
— 43-й – год военный –
До победы ещё...
И стал ждать свои 45 лет в надежде на везение. Увы, но этого не случилось, и в мое 45-летие я встретился с колоссальной интернет-травлей всего, чем занимаюсь, и моих родителей. Многие стали тому свидетелями, потому как били и по ним в надежде, что они меня пошлют и я окончательно сломаюсь. Спасали поэзия и литература: я писал – и писал в стол. Тогда мне не думалось ни о каком успехе, а тем более — о членстве в СПР. Теперь я понимаю, насколько мудр Господь, ибо к тому времени я уже написал и издал около двадцати книг, и если бы не этот прессинг, то не исключено, что отравился бы звёздностью, но этого не случилось, и тогда Бог дал мне написать и издать еще 19 книг, но умерла мама и я решил расстаться с литературой. Всё было кончено, и я готовился к монастырю: ан-нет, что-то снова меня посетило и после её смерти за пять лет я написал и издал ещё 30 книг. С этой точки зрения меня трудно назвать неудачником. Видимо, я нарушил слова цыганки, а остальное будет видно.
Если честно, то творчески я очень удачливый человек, потому как писал и сочинял только то, что считал верным для жизни, совести и Бога. Я ни разу не попросил поддержки, а потому никому ничем (в известном смысле) не обязан. Мои обязательства свободны и я направляю их тем, кто любит меня и верит мне, а таких много. Мне удалось отказаться от «просьб» и «заказов» ряда людей и организаций легко, просто проговорив что-то вроде не смогу или не получится, и меня отпускали и даже как-то еще больше уважали. Теперь же я имею моральное право помогать в низах и отказывать в верхах. Может, это случилось потому, что я всегда избегал щедрых, да и не особо щедрых поощрений, не жил в ожидании мзды. При этом я никогда не был в нужде, так что ныть и плакаться мне было бы нечестно и даже безнравственно. Откровенно говоря, свою жизнь я определил как самую обычную, очень верную и реальную — это получается, если много трудиться в той области, без которой не можешь жить. А если так, то ни на кого ты не будешь в обиде и никто тебе ничего не должен, поскольку ты делаешь то, без чего не мыслишь свою жизнь, и это —твой осознанный выбор. И если тебе за это мир не платит, то значит, так оценил твою работу Бог, и не тебе предъявлять Ему претензии. Главное, чем мне компенсировал потери Господь, так это состоянием здравого ума и вполне доброго моего нрава, а это — ого-го какие скровища! Так что всё давно и с лихвой оплачено!
Терентий Травник. Из книги "ПРО1ОО".
Дальше она начала просить с денег, но у меня их не было. Я выгреб всю мелочь, а она визгливо стала просить ещё. У меня в рюкзаке была икона, и я ей говорю: вы же всё сами видите, у меня есть только икона, но она не унималась. И тут к ней подбегает огромная толстая цыганка с такой же подругой, и обе начинают кричать:"Отстань от него! Отстань! Ты, что не видишь? Это божий человек, дура. Отстань! " Я развернулся и пошёл. Через несколько шагов меня догнала гадалка, вернула деньги и сунула десять рублей, сказав, чтобы я помолился о ней в храме, назвав имя. Я тогда был далек от веры, а тем более — от церкви, и исполнил её просьбу лишь семь лет спустя, когда крестился, и то так, как разумел. А когда вышел из храма, ко мне неожиданно вновь подлетела цыганка и сказала:" Верни теперь деньги". Поразительно, но у меня тогда с собой были десять рублей, которые я и отдал. Вот такая история…
Почему-то я всё время помнил слова этой уличной Пифии, в особенности то, что в делах я неудачник. Конечно, мне это не нравилось, но если смотреть на свою жизнь в обратном порядке и не мудрствовать, то так оно и было. И если без жалобы к себе сказать правду, то всё так и есть. Я не выиграл ни разу в лотерею, хотя любил тащить из барабанов билетики, часто попадался на ловушки мошенников и даже на обман товарищей, а там, где другим всё сходило с рук, мне доставалось на все сто. Мне всё давалось с огромным трудом, упорством и колоссальным усердием. Теперь понимаю: то, сколько я вынес, могло получится только при участии Бога, при Его поддержке и любви, что хотя и понимал, но всё равно не чувствовал. Вся моя вера была не по сердцу, а по последней надежде: "Если не она, надежда, — говорил я себе, — тогда вообще пиши пропало! " В общем, к 43-м годам я понял это и принял безоговорочно, до конца. Тогда я написал в стихах :
— 43-й – год военный –
До победы ещё...
И стал ждать свои 45 лет в надежде на везение. Увы, но этого не случилось, и в мое 45-летие я встретился с колоссальной интернет-травлей всего, чем занимаюсь, и моих родителей. Многие стали тому свидетелями, потому как били и по ним в надежде, что они меня пошлют и я окончательно сломаюсь. Спасали поэзия и литература: я писал – и писал в стол. Тогда мне не думалось ни о каком успехе, а тем более — о членстве в СПР. Теперь я понимаю, насколько мудр Господь, ибо к тому времени я уже написал и издал около двадцати книг, и если бы не этот прессинг, то не исключено, что отравился бы звёздностью, но этого не случилось, и тогда Бог дал мне написать и издать еще 19 книг, но умерла мама и я решил расстаться с литературой. Всё было кончено, и я готовился к монастырю: ан-нет, что-то снова меня посетило и после её смерти за пять лет я написал и издал ещё 30 книг. С этой точки зрения меня трудно назвать неудачником. Видимо, я нарушил слова цыганки, а остальное будет видно.
Если честно, то творчески я очень удачливый человек, потому как писал и сочинял только то, что считал верным для жизни, совести и Бога. Я ни разу не попросил поддержки, а потому никому ничем (в известном смысле) не обязан. Мои обязательства свободны и я направляю их тем, кто любит меня и верит мне, а таких много. Мне удалось отказаться от «просьб» и «заказов» ряда людей и организаций легко, просто проговорив что-то вроде не смогу или не получится, и меня отпускали и даже как-то еще больше уважали. Теперь же я имею моральное право помогать в низах и отказывать в верхах. Может, это случилось потому, что я всегда избегал щедрых, да и не особо щедрых поощрений, не жил в ожидании мзды. При этом я никогда не был в нужде, так что ныть и плакаться мне было бы нечестно и даже безнравственно. Откровенно говоря, свою жизнь я определил как самую обычную, очень верную и реальную — это получается, если много трудиться в той области, без которой не можешь жить. А если так, то ни на кого ты не будешь в обиде и никто тебе ничего не должен, поскольку ты делаешь то, без чего не мыслишь свою жизнь, и это —твой осознанный выбор. И если тебе за это мир не платит, то значит, так оценил твою работу Бог, и не тебе предъявлять Ему претензии. Главное, чем мне компенсировал потери Господь, так это состоянием здравого ума и вполне доброго моего нрава, а это — ого-го какие скровища! Так что всё давно и с лихвой оплачено!
Терентий Травник. Из книги "ПРО1ОО".