Христос говорил о том, что в последние времена иссякнет в людях любовь. О последних временах смолчу, но то, что любовь иссякает, можно сказать, на глазах, оно так и есть. Стараниями информационщиков мы сначала вели наблюдение за ежедневными потерями от ковида, а теперь нам сообщают о потерях в спецоперации. Скупые сводки скупыми голосами осведомляют о сотнях ежедневных жертв, а мы и не особо это замечаем. В советское богоборческое время падение самолета было бедой страны, а сегодня самолеты, судя по количеству погибших, падают десятками ежедневно. И всё как само собой разумеется. Неужели и впрямь очерствели? Мрут, ну и что с этого?
Я не знаю, что отмирает в человеке, когда он перестает сопереживать и сострадать, но то, что это чрезвычайно опасно, не сомневаюсь. Именно с непонимания чужой боли и начинается твой собственный ад. И если он выходит за рамки личного, то появляются Хиросимы, Нагасаки, Освенцимы, Майданеки и Бухенвальды. Кстати, Бухенвальд в переводе с немецкого — буковый лес. Красиво, не так ли? Вот в буковым лесу и жгли людей, травили их газом и оперировали без наркоза…

Терентий Травник. Из книги "ПРО1ОО".