"С беспредельной душою, да заштопанным ртом," - так обратился я к современнику в одной из своих песен еще в начале 90-х прошлого века, обращаюсь с этими же словами и сегодня, спустя почти три десятка лет.
Каждое новое поколение, рожденное в советское время, считало, что раньше, то есть во времена их детства и юности, было хуже, чем сейчас, и на это были весомые доводы: нищета, голод, необразованность и многое другое. Сегодня мое поколение уверено, что раньше было лучше. Удивительно, но большинство из тех, кого я об этом спрашиваю, считают именно так. И дело не в материальном достатке, а в нравственности и широте души. Брежневская эпоха, сама того не осознавая, умудрилась создать почти что уникальные условия для развития подлинного человеколюбия и порядочности. Сегодня же, когда свободно можно посещать храмы, когда есть ТВ-каналы о христианской этике и любви, когда всё разрешено, представители моего поколения говорят, что раньше люди были добрее. Трудно себе представить, но в стране, запрещающей вероисповедание, с в 70-80-е с нравственностью дело обстояло куда лучше, и я не могу с этим не согласиться, и готов это подтвердить. Нынешняя Россия подверглась жесточайшему испытанию золотом, не выдержала его и встала на колени. Ни о каком самосознании, ни о какой общности, соборности да и вообще об элементарной порядочности и говорить не приходится. Такого разобщения своего народа, как сегодня, русская история еще не знала. Нет ни единой идеи, ни темы, которая хотя бы немного склеивала народ. Если раньше церковь была отделена от государства, то сегодня она отделилась еще и от народа, потому как вера все больше и больше превращается в школу знаний, систему догматических основ и традиций, которые охотно выполняют и верные, и оглашенные. При этом в теле церкви нередко отсутствует не только взаимовыручка, но и простая человечность. Растущие, как грибы, храмы, зачастую отличающиеся вычурной архитектурой, остаются полупустыми, превращаясь в единственно возможное место сбора средств для церковной казны и правящей архиерейской элиты, потерявшей чутье на духовную аскетичность и смирение. Не дай Бог мне выступить в роли обвинителя, ибо я только констатирую очевидное. Мало кто задумывается, что проблема наркотиков имеет самое прямое отношение к социально-экономическому перепроизводству в стране, когда изобилие буквально выхолащивает человеческие души, довольно-таки быстро превращая людей в пресыщенных и скучающих пользователей. Нет ничего превыше любви, способной как ничто иное восстанавливать единство и мир в государстве, но для её возникновения необходимы условия многолетней незатоваренности, при которой человек сможет достигать не только душевного покоя, но и естественной инициативности.
Терентий Травник. Из книги "Временное и постоянное".
