Елена: По сути у меня есть только один талант - чувствовать слово и структуру речи.

Терентий: Это не талант, а величайший дар Господа.

Елена: А разве талант не Его дар?

Терентий: Талант — это зерно, требующее от человека выращивания и развития до плода. Слово — это всегда дар. Разница в том, что дар — это уже плод. Он дается человеку в зрелом виде, вместив в себя все этапы эволюции зерна, и требует от получившего его самопожертвования и умения дарить. Это как мука и хлеб. Мука — для труда и выпечки, но если вам дают готовые хлеба, как давал их Христос, то ими требуется делиться сразу. Талант можно погубить, не заметить, потерять, а дар — нельзя, ибо он очевиден. Отчасти он надличностен, а потому отказ от дара равносилен отказу от самого себя и от Бога в своем сердце. Но дар должен дариться, ибо получен даром. Даром дали - даром и отдавайте. И талант, подобный зернам, принципиально этим и отличается от готового к употреблению продукта — от дара. Талант может быть приумножен и даже продан во имя обретения чего-то иного, не исключено, что большего, а дар — нет.

Елена: Я рано определила свой путь - стать учителем русского языка и литературы. Лет в 12 - не позже... А в институте поняла, что у меня получится редактировать. но тогда я не придавала этому особого значения и редактировать начала где-то через год после воцерковления - в зрелом уже возрасте.

Терентий: Если это вы сами поняли, то это и есть дар. Талант определяют со стороны, скажем, родители или учителя, и помогают этим зернам вырасти в человеке до жертвенности. Талант осознанный воспринимается душой как призвание, а это совсем близко к служению. И только тогда, когда служение переходит в жертвенное служение, оно воспринимается душой как дар свыше. Сам же дар не выращивается, а ждет применения. На это могут уйти годы. Но следует знать: когда Господь вам посылает дар, то вам навстречу уже выходит или выходят те, для кого он предназначен. Если у вас в руках хлеб, то голодные уже вышли к вам навстречу. И дело времени, когда вы их встретите, — главное, что они идут. Если у вас деньги, много денег, то к вам идут те, кому они предназначены. Если даровано много здоровья и сил, то появятся те, кто нуждается в поддержке. И слово, и деньги, и силы, и здоровье - всё это именно дар, а не талант. Ничего из этого вы не растили, а получили изначально и, как правило, разом. Возьмите столько, сколько вам положено, а остальное раздайте, но не абы кому, а тем , кому это предназначено. Их вы узнаете сердцем. И пока они в пути, открывайте свое сердце, дабы когда они будут при дверях, вам их не пропустить, но узнать и отдать то, что вам подарил для них Бог.

Елена: Вы,Терентий, хорошо объяснили разницу между даром и талантом.
И, наверное, самый непростой дар — это деньги.

Терентий: Да, очень непростой. Есть грань, когда такой дар переходит в наказание и испытание. Вы удивитесь, но гнев Божий вызывает в том числе и то, когда у вас очень и очень много денег. Речь идет только о незаработанных деньгах. Ибо заработать очень много денег невозможно. Нет в жизни эквивалентного труда такому объему денег. А потому всякий выигрыш или пассивный доход в огромных размерах — это не удача, а наказание. И чем больше денег, тем больших бед следует ожидать. Но можно справиться с этим, отдав деньги нуждающимся, ибо они для этого в общем-то к вам и пришли. А почему к вам? Это вопрос непростой, но дело не в этом. Вам надо думать о том, чтобы решиться и разрешить это бремя, раздать и определить в помощь, а не приумножать дальше. Рано или поздно такие деньги сожгут вашу душу и испепелят память о вас.
Так что спасибо, Лена. Вы не просто замечательный мастер слова, но и редактор от Бога. Вы храните благодать в написанном. У меня было несколько редакторов. Все находили меня и просились в дело, но потом просто «рвали» тексты, ибо не понимали, что я пишу всё о Боге. Они не были верующими, вот и всё. Борясь за букву закона, они не видели написанного таким образом. И так было долго, пока Бог мне не послал вас. Вы всё делаете по любви, но и по строгости, а ведь так и надо с тем, что я пишу. Я пытаюсь не только писать, но и говорить, но все равно не могу охватить многих тем из тех, коими обладаю, а потому я и обратился к литературе после науки, живописи и музыки...

Елена : Спасибо! Меня согревает ваше доверие. Голос ваш и ваша речь необыкновенны и действенны. Но есть и обратная сторона: ваше неповторимое ораторское искусство накладывает отпечаток на вашу письменную речь — вы пишете, как говорите, а я своего рода переводчик — перевожу с устной речи на письменную. В устной речи большую роль играет интонация. А на письме она выражается порядком слов и знаками препинания. Плюс в устной речи чаще пропускаются слова - они подразумеваются. А я нацелена на то, чтобы, работая с вашими текстами, сохранить содержание. Потому вы и не замечаете многие мои исправления... И это хорошо, что не замечаете — значит, я редактирую нормально.

Терентий: Да, я это понимаю. Я же музыкант, и чувствую это. А ещё, я часто читаю после вас вслух, и у меня нет противоречий...

Елена: Получилась гармония - если я пишу, то, осмелюсь сказать, пишу музыкально. Потому и читается легко. Я словно кошка вылизываю текст, в том числе выстраиваю и фонетику. А вы музыкально произносите даже несовершенные фразы.

Терентий: В этом и прелесть нашего дуэта, Лена! А мелочи,— это даже неплохо. Я всегда любил дырки в одежде и легкую небрежность, поношенность, но при этом очень ценю её чистоту...

Елена Л.: Ох, мелочь может подпортить гармонию текста. А вот чистая одежда , пусть и потрепанная, может выглядеть очень хорошо.

Терентий Травник. Из книги «В четыре руки».