Знаете, почему большинство кавер-версий отечественных песен в России выглядят скудно и маловыразительно? А всё потому, что в нашей песенной традиции огромное значение имеет текст, в отличие от западной. В свое время я увлекался переводами многих зарубежных песен, делал, что называется, подстрочники и удивлялся, насколько примитивны в них тексты (стихами их назвать нельзя). Конечно, я говорю не обо всех, были и заумные, и талантливые, скажем, у групп «Пинк флойд», «Джетро Талл», «Кинг Кримсон» или «Прокол Харум», но это редкий случай. Даже рок-поэт Джим Моррисон из группы «Дорс» не тянул на поэта без приставки «рок». Конечно же, при таком положении вещей можно как угодно кромсать ритмическую линию песни, делая из рок-н-ролла свинг, а то и румбу — и всё вроде как ничего, и текст слушатель проглотит легко, потому как это всего лишь текст. В нашей стране всё не так, и стихи в песне имеют колоссальное значение. Может, поэтому многие музыканты и певцы стремятся петь на английском, потому как в таком случае смысл песни не имеет никакого значения: ведь его большинство просто не понимает, а вот с голосом можно творить, что заблагорассудится, потому как голос воспринимается просто как солирующий тембр, не более того. Я имею прямое отношение к музыке и помню, что в наших кругах ходило такое понятие, как спеть «рыбу», а по сути, просто взять набор слов на английском языке к заданной мелодии — так было проще и привычнее услышать общее звучание. В свое время — это было давно — мне иногда присылали такую вот «рыбу» знакомые, чтобы я, с учетом всей фонетики, написал на неё текст, и я писал, а будучи музыкантом, доводил текст до удобства в исполнени , но песня получалась, откровенно говоря, дурацкая. Впрочем, для рок-музыки, когда слова почти не разбираемы со сцены, такое вполне сходило с рук. Благодаря фонетическим подгонам в России появились такие хиты-ремиксы, как «Нет, я не жду» на песню Криса Нормана «What can I do», «Синий иней» на «Оne way ticket» или знаменитый «Мальчик хочет в Тамбов» Мурата Насырова на песню "tic tic tac" бразильского ансамбля Сarrapicho («Каррапи́шу»), в которой на самом деле поется вот о чем: "Громче мальчики, бейте по барабану, тики -тики -тики та… И в ритме нашем даже вол мой пляшет, и весь народ танцует тики та..." Впрочем, песня замечательная, и мне она и по сей день очень нравится, но с "Тамбовом" явно поспешили. Вообще-то такие ремиксы — это удел кэвээнщиков: там очень любят писать новые тексты на музыку, и это себя оправдывает.
Говоря же о кавер-версиях, приходится понимать, что здесь меняется ритмическая структура песни, а мелодия и слова остаются, и потому произведение на русском просто погибает, потому что в нашей музыкальной традиции композитор, пишущий на стихи, как правило, попадает в точку, и выделываться здесь ни к чему. Вы же не будете танцевать под национальный гимн, переложенный в румбу, ламбаду, а ведь такое возможно, не так ли? Даже перепевы песен Высоцкого в большинстве своем неудачные. Впрочем, есть одна достойная, может потому, что сделана она мастером — Аллой Пугачевой…
Кстати, хочу обратить ваше внимание на то, как Алла Борисовна пропевает последниее звуки «сь» в глаголах типа «оборвалась» или «удержалась». Замечу, что сам Высоцкий поет окончание «са», а не «ся». В общем, своеобразно обходит просторечие.
Сейчас это - просторечие (с точки зрения носителя литературного языка) или черта некоторых говоров. Однако же исторически это — просто звук, который иногда редуцировался, как в московском говоре, а где-то нет - как в той же Сибири.
Изначально "- ся " — краткая форма местоимения "себя"(в современном русском отсутствует), которая стояла отдельно от глагола, например: заняла ся. А где-то в 15-16 веке "-ся" редуцировалось в "-сь" так же, как и "-ти" в "-ть": ломати - ломать, бросати - бросать. Не знаю, знал ли это Высоцкий, но он как-то своеобразно обошел это край. Сегодня многие поют в просторечии: удержалася, проболталися, а за ним беда с молвой увязалися... Вот на этом, пожалуй, я и закончу!
Терентий Травник. Из книги "Честное слово".
Говоря же о кавер-версиях, приходится понимать, что здесь меняется ритмическая структура песни, а мелодия и слова остаются, и потому произведение на русском просто погибает, потому что в нашей музыкальной традиции композитор, пишущий на стихи, как правило, попадает в точку, и выделываться здесь ни к чему. Вы же не будете танцевать под национальный гимн, переложенный в румбу, ламбаду, а ведь такое возможно, не так ли? Даже перепевы песен Высоцкого в большинстве своем неудачные. Впрочем, есть одна достойная, может потому, что сделана она мастером — Аллой Пугачевой…
Кстати, хочу обратить ваше внимание на то, как Алла Борисовна пропевает последниее звуки «сь» в глаголах типа «оборвалась» или «удержалась». Замечу, что сам Высоцкий поет окончание «са», а не «ся». В общем, своеобразно обходит просторечие.
Сейчас это - просторечие (с точки зрения носителя литературного языка) или черта некоторых говоров. Однако же исторически это — просто звук, который иногда редуцировался, как в московском говоре, а где-то нет - как в той же Сибири.
Изначально "- ся " — краткая форма местоимения "себя"(в современном русском отсутствует), которая стояла отдельно от глагола, например: заняла ся. А где-то в 15-16 веке "-ся" редуцировалось в "-сь" так же, как и "-ти" в "-ть": ломати - ломать, бросати - бросать. Не знаю, знал ли это Высоцкий, но он как-то своеобразно обошел это край. Сегодня многие поют в просторечии: удержалася, проболталися, а за ним беда с молвой увязалися... Вот на этом, пожалуй, я и закончу!
Терентий Травник. Из книги "Честное слово".