Когда я похоронил младшего брата, друга, жену, родителей и снова друга, а потом любимого пса и ещё более любимого кота, и снова друга, и ещё одного, я понял, что не смогу полюбить жизнь так, как она этого от меня хотела бы, пока не получу от нее равнозначного утешения. Всё возможное, что приходило мне на ум – меня абсолютно не устраивало. И тогда я впервые стал осознанно всматриваться в смерть, всматриваться в ту беспросветность, куда один за другим уходили самые любимые, самые нужные мне в этой жизни люди, и всё равно ничего не видел. Молчание смерти настолько отвратительно, что от него глохнет всё, даже самая тихая тишина. И когда мое разочарование достигло последней стадии непереносимости, за которым открывалась всемогущая безысходность, я вспомнил о Боге, в которого, несмотря на искреннюю прилежность, толком так и не научился верить. В моем доме много икон. Помню, как я подошел к образу Спасителя, снял его со стены и стал нюхать — в надежде хоть немного ощутить заветное благоухание, но от образа пахло старым деревом и пылью, пахло обыкновенностью, и чуда не получилось...
Даже здесь я опять напоролся на неудачу. Но я не сдавался, а просто пообещал Богу дожить до своей смерти, дожить, чего бы мне это ни стоило… Видимо, жизни это не понравилось, и она меня окунула в худшие свои омуты и заводи: я начал болеть, терять силы и связи, мне не хватало ни времени, ни убедительности, и я стал пасовать перед хамством и наглостью. Жизнь заставила меня её бояться и следовать любой её воле, но так и не смогла вытравить во мне обещанное когда-то Богу во что бы то ни стало – дожить до смерти. Эта немудреная, на удивление простая мысль оказалась всесильной!
Терентий Травник. Из книги "Циркуляр".
Даже здесь я опять напоролся на неудачу. Но я не сдавался, а просто пообещал Богу дожить до своей смерти, дожить, чего бы мне это ни стоило… Видимо, жизни это не понравилось, и она меня окунула в худшие свои омуты и заводи: я начал болеть, терять силы и связи, мне не хватало ни времени, ни убедительности, и я стал пасовать перед хамством и наглостью. Жизнь заставила меня её бояться и следовать любой её воле, но так и не смогла вытравить во мне обещанное когда-то Богу во что бы то ни стало – дожить до смерти. Эта немудреная, на удивление простая мысль оказалась всесильной!
Терентий Травник. Из книги "Циркуляр".