Безусловно, все мы учили в школе свой русский язык, но учили нас так, чтобы, не дай Бог, чего лишнего не узнали. К примеру, есть этимология, которую практически не знают и сегодня. Язык меняется, но помимо грамматики и фонетики меняется и способ его изучения. Мы сейчас изучаем язык научным способом — существует так называемая немецкая научная школа — а у языка есть и сакральная составляющая, условно заключающаяся в точном определении сакрального значения и последующего сокрытия смысла и формы от непосвященных. Иной причиной я не могу объяснить себе, зачем в древнем нашем языке наличие такого количества падежей и двойственного числа.
Сегодня вопрос стоит так: кто русский, а кто нет. Лично мне кажется, что начинать надо с таких определений как земля, сторона, страна, держава, государство, Отечество, Родина. Есть ведь разница между понятиями население, народ, народность, нация, национальность, общность религиозная, культурная, территориальная? Конечно же, есть. Так куда конкретно будем вставлять понятие "русскость"? Мне укажут на то, что эти определения даны. Верно. Но они многосложны, туманны и, самое главное, составлены так, что ими нельзя пользоваться на практике. Я имею в виду не правовые определения, хотя и там неразбериха в определениях, а потребительское пользование и поведение (если, скажем, я русский, то... что дальше?). Вот этим, как мне кажется, надо заняться в первую очередь. Вспомним, что средневековые юристы сначала изучали латынь, а потом на латыни изучали римское право, потом уже им пользовались (часто тоже на латыни). Нам тоже надо сначала в школах ввести предмет "История языка", потом учить молодых людей хотя бы поверхностно читать на своем старом русском языке, разбираться, как это работает, сопоставлять смыслы слов и пользоваться этим. Тогда можно будет победить и демагогию, против которой сейчас у нас оружия нет. И только тогда пробовать определяться, кто такой русский.
Впрочем, согласитесь, наша страна уникальна тем, что в определённый час калмык, бурят, якут, татарин, русский и все, с кем вместе мы составляем население в целом, могут встать рядом, и каждый с полным правом скажет, что он русский. Сегодня «русский» — это не просто признак национальной принадлежности, а некая связка для страны, которая вступила на путь многонационального и многоконфессионального развития. Да, это очень непросто, но возможно.
А теперь несколько слов об субстантива́ции. Кто не знает, поясню: это когда в существительное переходят другие части речи, такие, как прилагательное, глагол, причастие или числительное , и происходит это вследствие приобретения ими способности непосредственно указывать на предмет, а значит отвечать на вопрос «кто?» или «что?». Если говорить о прилагательном, то, заняв место существительного, прилагательное им и становится, отвечая на вопросы "кто?" и "что?" и обозначая предмет. Одновременно прилагательное приобретает постоянный признак рода и теряет способность изменяться по родам. Примечательно, что не все прилагательные преобразуются в существительные.
А теперь поговорим о слове «русский», с которым и произошло это волшебство. Рассуждать можно много, но как ни клей русского к казаху или таджику, грузину или узбеку, никак не получается. Русский казах — он, в общем-то, не русский, а казах, живущий в России. Да, русский, это больше, чем просто национальность, но в первую очередь это всё-таки нация, и вбирать в себя всех было бы некорректно, да и неуважительно по отношению к другим этносам. Говорил с американцами англосаксонского происхождения — никто из них не считает африканцев, родившихся в США своими, разве что называют американцами, но никак не англичанами. И это тоже проблема. Тем не менее жить как-то надо, это я о России, и жить надо дружно, слаженно и хорошо. Лично для меня наиболее убедительно то, как решает этот вопрос религия — ведь согласитесь, что когда казах или татарин говорит вам, что он христианин, у вас не возникает никакого недоумения. Почему? А все просто: есть единый определяющий фактор – вера в Бога. Точнее, во Христа. Вот так и с русским. И вместо того, чтобы спорить об этом на национальном фронте, что всегда будет неверным да и глупым, лучше сплотиться на основе нашего с вами языка. А потому всякий, говорящий на русском, а тем более с рождения, и есть русский, вот и всё. По крайней мере это понятно. Исключением может быть только то, если сам человек, говорящий на русском, так не считает. И всё равно, как бы оно там ни было, а жить вместе есть искусство гораздо более высокое, чем рыться в национальных рудиментарных архаизмах. Уверен, что Россию сплачивает не только русский язык, но и чувство людей к Родине, а оно здесь уникальное. Всё остальное —забавы праздного ума, которые на руку только узколобому, а иначе и не скажешь, националистическому мышлению.
Терентий Травник. Из книги "Корни и семена".
Сегодня вопрос стоит так: кто русский, а кто нет. Лично мне кажется, что начинать надо с таких определений как земля, сторона, страна, держава, государство, Отечество, Родина. Есть ведь разница между понятиями население, народ, народность, нация, национальность, общность религиозная, культурная, территориальная? Конечно же, есть. Так куда конкретно будем вставлять понятие "русскость"? Мне укажут на то, что эти определения даны. Верно. Но они многосложны, туманны и, самое главное, составлены так, что ими нельзя пользоваться на практике. Я имею в виду не правовые определения, хотя и там неразбериха в определениях, а потребительское пользование и поведение (если, скажем, я русский, то... что дальше?). Вот этим, как мне кажется, надо заняться в первую очередь. Вспомним, что средневековые юристы сначала изучали латынь, а потом на латыни изучали римское право, потом уже им пользовались (часто тоже на латыни). Нам тоже надо сначала в школах ввести предмет "История языка", потом учить молодых людей хотя бы поверхностно читать на своем старом русском языке, разбираться, как это работает, сопоставлять смыслы слов и пользоваться этим. Тогда можно будет победить и демагогию, против которой сейчас у нас оружия нет. И только тогда пробовать определяться, кто такой русский.
Впрочем, согласитесь, наша страна уникальна тем, что в определённый час калмык, бурят, якут, татарин, русский и все, с кем вместе мы составляем население в целом, могут встать рядом, и каждый с полным правом скажет, что он русский. Сегодня «русский» — это не просто признак национальной принадлежности, а некая связка для страны, которая вступила на путь многонационального и многоконфессионального развития. Да, это очень непросто, но возможно.
А теперь несколько слов об субстантива́ции. Кто не знает, поясню: это когда в существительное переходят другие части речи, такие, как прилагательное, глагол, причастие или числительное , и происходит это вследствие приобретения ими способности непосредственно указывать на предмет, а значит отвечать на вопрос «кто?» или «что?». Если говорить о прилагательном, то, заняв место существительного, прилагательное им и становится, отвечая на вопросы "кто?" и "что?" и обозначая предмет. Одновременно прилагательное приобретает постоянный признак рода и теряет способность изменяться по родам. Примечательно, что не все прилагательные преобразуются в существительные.
А теперь поговорим о слове «русский», с которым и произошло это волшебство. Рассуждать можно много, но как ни клей русского к казаху или таджику, грузину или узбеку, никак не получается. Русский казах — он, в общем-то, не русский, а казах, живущий в России. Да, русский, это больше, чем просто национальность, но в первую очередь это всё-таки нация, и вбирать в себя всех было бы некорректно, да и неуважительно по отношению к другим этносам. Говорил с американцами англосаксонского происхождения — никто из них не считает африканцев, родившихся в США своими, разве что называют американцами, но никак не англичанами. И это тоже проблема. Тем не менее жить как-то надо, это я о России, и жить надо дружно, слаженно и хорошо. Лично для меня наиболее убедительно то, как решает этот вопрос религия — ведь согласитесь, что когда казах или татарин говорит вам, что он христианин, у вас не возникает никакого недоумения. Почему? А все просто: есть единый определяющий фактор – вера в Бога. Точнее, во Христа. Вот так и с русским. И вместо того, чтобы спорить об этом на национальном фронте, что всегда будет неверным да и глупым, лучше сплотиться на основе нашего с вами языка. А потому всякий, говорящий на русском, а тем более с рождения, и есть русский, вот и всё. По крайней мере это понятно. Исключением может быть только то, если сам человек, говорящий на русском, так не считает. И всё равно, как бы оно там ни было, а жить вместе есть искусство гораздо более высокое, чем рыться в национальных рудиментарных архаизмах. Уверен, что Россию сплачивает не только русский язык, но и чувство людей к Родине, а оно здесь уникальное. Всё остальное —забавы праздного ума, которые на руку только узколобому, а иначе и не скажешь, националистическому мышлению.
Терентий Травник. Из книги "Корни и семена".