О настоящей боли

Когда-то я был уверен, что есть только одна настоящая боль – физическая, а душевные муки во внимание не брал, и виделось мне абсолютно очевидным то, что достаточно взять себя в руки, и все наладится. Так было до тех пор, пока я впервые не потерял родного мне человека: он скоропостижно скончался. Прошло почти тридцать лет, а боль, пусть уже и не такая явная, по-прежнему со мной. Человек умер, и никто эту пустоту во мне так и не заполнил, а потому считаю полной чушью слова о том, что незаменимых людей нет. Утверждаю, что каждый человек - незаменим, тем более, если он становится для тебя по-настоящему близким и родным!
Не так давно у подруги моей мамы умер муж, с которым они вместе прожили больше пятидесяти лет. Так вот, пережила она его всего на каких-то два месяца. За неделю до смерти я разговаривал с нею по телефону. Она была в спокойном расположении духа, собиралась на службу в церковь. И говорила о том, что жизнь для неё закончилась одновременно с его смертью. Помню, как пытался её поддержать, а она ответила на это с печалью: "Он был единственным, кому я была по-настоящему нужна здесь". Надо отметить, что на земле остались у нее и дети, и внуки, но…
Давно заметил, что после смерти человека, которого ты хорошо знал, довольно-таки скоро к тебе приходит состояние неловкости, неудобства, а потом и горького стыда за всякую, казалось бы, мелочь, сделанную тобою неверно по отношении к нему еще при жизни. Невнимательность, поспешность, игнорирование его просьб, пусть и мелких, с момента потери такого человека вспоминается как невыносимая боль: это тот укор совести, что доводит до невыносимой печали.
Сначала мне казалось, что подобные переживания свойственны лишь скромным и небогатым людям, но когда присмотрелся, то понял, что это происходит абсолютно со всеми. При жизни всякий из нас на что-то надеется, о чем-то мечтает, но смерть лишает его этой возможности. И понимая это, начинаешь тосковать по ушедшему. В такие минуты ты готов отдать ему в сотни раз больше, чем он просил у тебя при жизни, но время не повернуть вспять... И задумавшись об этом не в первый раз, вдруг поймешь, что просил-то он у тебя мелочь, в сущности - пустяк, а ты ему отказал: поумничал, а то и поленился, сославшись на некую занятость. Вот тогда-то душа и рыдает! Но время упущено, а потому остается только молиться за него и за себя – молиться иступленно и постоянно, надеясь хотя бы таким образом отдать ему то свое тепло, что было бесконечно глупо не подарено в должной мере при его жизни.

Терентий Травник. Из книги "Временное и постоянное".
(0 пользователям это нравится)