Когда я занимался семейной психологией и практиковал встречи с людьми, попавшими в тяжелый семейный кризис, то всегда старался увидеть в каждом прежде всего хорошее: искал и находил. С этого момента я и начинал составление рекомендаций – с искреннего уважения к каждому члену семьи. Мне удавалось разглядеть благо даже в рьяном спорщике, одержимом собственной правотой и желанием навязать свое и только свое мнение. Найдя благое в каждом, я доносил его до поссорившихся и становился свидетелем того, как постепенно угасал в них пыл страстей. Нет, я не мирил их, а просто медленно и с терпением открывал для каждого благую и естественную сторону его же души и души ближнего. Постепенно страсть затихала, и мы выходили на уровень человечности, на уровень здравомыслия и тишины. Собственно, с этого и начиналась моя работа психолога- стрессолога, а у пребывающих в размолвке появлялся шанс склеить что-либо в отношениях. Причины ссор всегда совершенно разные, но задача в каждом случае была одна: каждому следовало помочь справиться с самим собой. В этом и заключалась особенность моей работы: переключить внимание каждого с обвинения в адрес близкого человека на поиск собственных ошибок и просчетов. Постепенно я пришел к выводу, что это становилось возможным только в том случае, если человек хоть как-то, но ориентировался на Бога, когда он был способен хотя бы немного обуздывать высокое мнение о значимости собственного «я», питаемое гордыней. В иных случаях ситуация буксовала и в большинстве своем оставалась неразрешимой. В какой-то момент своей практики я выдвинул необходимость наличия духовного стержня в человеке в качестве показателя иной, более высокой степени развитости, что позволяло нам вместе принимать решения иного порядка: такие, что были основаны на жертвенности и милосердии, и это приводило враждующих к миру. При отсутствии именно такого решения всякая работа была бесполезна и, увы, ситуации складывались не в пользу взаимопонимания. Потому и оставалось только набираться терпения, ждать и, конечно же, молиться о вразумлении свыше.
В этом отношении своеобразна западная школа психологии, которая требует и от специалиста, и от пациента найти решение во что бы то ни стало, каким бы оно ни было. И они находили и находят их, но такие, что, как правило, являются не всегда действенными и малопригодными для применения в нашей среде обитания, вероятно, из-за разного воспитания и другой ментальности. Исходя из этого, я всегда отстаивал позиции отечественной науки, как самой верной по отношению к нашему образу жизни.
Терентий Травник. Из книги "Вечерняя звезда"
В этом отношении своеобразна западная школа психологии, которая требует и от специалиста, и от пациента найти решение во что бы то ни стало, каким бы оно ни было. И они находили и находят их, но такие, что, как правило, являются не всегда действенными и малопригодными для применения в нашей среде обитания, вероятно, из-за разного воспитания и другой ментальности. Исходя из этого, я всегда отстаивал позиции отечественной науки, как самой верной по отношению к нашему образу жизни.
Терентий Травник. Из книги "Вечерняя звезда"