Недавно занимался очень интересной работой – разгребал завалы и слои, находящиеся в моем сознании, но не абы какие, а сформированные или попавшее в него путем внешнего воздействия. Пытался отрыть в себе то, что мог бы определить как нечто изначальное и неделимое. Вообще, когда к этому подходишь осознанно, а это весьма сложно, то видишь: большинство из того, что тобою воспринимается как некая ценность, причем твоя личная, оказывается не более чем навязанной тебе когда-то идеей или знанием, которое ты не просто принял, но и стал на базе принятого развиваться и строить свои новые планы, а то и всю свою жизнь. Так вот, идеология – это не только система адаптирующих приемов, но и что-то гораздо более глубокое, способное пленить человека настолько, что ничего иного он просто не станет принимать. К примеру, я воспитывался на идеях Октябрьской революции, и для меня этот переворот сложился в виде весьма важных, а главное, что необходимых событий, и если бы не мой интерес к корневым структурам, то я до сих пор жил бы под залп «Авроры» и под речи Владимира Ленина с броневика, видя во всём этом неоспоримую реальность и смысл. Я мог бы привести множество примеров, каким образом идеология формирует всех нас, но важно не это, а важен ответ на весьма принципиальный вопрос: где заканчивается в нас система навязанных ценностей и начинается наше подлинное содержание? И есть ли таковое вообще? Кто и как для нас определил то, чем большинство из нас руководствуется как неоспоримой истиной.
Всякий раз, когда я шел на кухню, моя кошка понимала, что ей может что-то перепасть, а потому следовала за мной. Но я уловил эту её особенность и попытался развенчать для неё сей идеологический миф, оставляя кошку без ожидаемого ею внимания. Через месяц она, входя со мной на кухню, стала замирать, дабы понять, насколько мои движения по кухне будут соответствовать тому, что ей достанется чего-то поесть. При этом корм в миске был, но она явно ждала чего-то большего, видимо того, что повкуснее. Вскоре она стала реагировать не на мои движения, а на открывание холодильника, и в конечном счете научилась считывать информацию по шуршанию кульков и направлению движения моих ног. Таким образом мое поведение смоделировало в кошке ту кошку, которая будет только моей. Прошло время, а кошка так и осталась во власти этих структур, и когда я давал ей корм как-то иначе, то она его не просто не видела, но и не искала. Та подлинная кошка в ней была потеряна благодаря условиям, навязанным мною персонально для неё. Отныне у меня жила та, которая была мною идеологизирована, а не та, которая появилась когда-то на свет. То же самое происходит и с людьми. Пространственно-временной эгрегор формирует в нас манеры и привычки свойственные ему. К примеру, как бы вы отнеслись к тому, если бы с детства знали, что никогда не рождались, а были всегда. Согласитесь, это вполне реальная система убеждений, но привнесенная в вас точка зрения формирует у вас отсчет собственных лет. Вы можете жить миллионы лет, если подобающим образом определить течение времени в своей жизни, и так далее. И пока мы все определены социальной схемой, это позволяет нам вести себя согласно общей для этого необходимости. Правила общежития лишают нас индивидуальности и многого из того, чем она обладает. Казалось бы, группа, толпа, этнос и народ определяют то, кем мы являемся, но это не так – это совсем не так. И всё же, насколько необходимо глубоко рыть в надежде найти себя подлинного? Вопрос вовсе не праздный, а принципиально выстраивающий нашу с вами связь с миром, вселенной, с самим Богом. Бог проявляется только тогда, когда мы касаемся в себе того, что могли бы определить как уникальность, собственную уникальность. Она может быть ничтожно мала, но она есть. Решиться двигаться в её сторону требует значительного мужества, ибо скорее всего на этом пути вам придется расстаться со всем, что созидало вас и создавало вас таким, каким вы привыкли себя ощущать. И все равно это сделать придется. Сделать хотя бы тогда, когда обстоятельства смерти попросят вас снять с себя тело.
Опыт по обнаружению себя настоящего закончился неудачей… Тем не менее я смог сформулировать для себя нечто большее, что сегодня помогает мне иначе воспринимать нашу жизнь и понимать её гораздо лучше. Дойдя до запечатанных погребов подсознания, я сказал самому себе: в конечном счете не столь важно, кто ты и кем ты себя считаешь. Важнее то, как ты при этом себя ощущаешь, как это влияет на твое развитие и насколько это совместимо с окружающими тебя людьми. И если это тебя устраивает, то оставь все так, как оно есть. Живи в потоке предоставленных тебе возможностей и обстоятельств. Это лучшее, что выбрала твоя подлинная природа. Та самая, до глубин которой ты так и не достал…
Терентий Травник. Из книги «Листва по дереву».
Всякий раз, когда я шел на кухню, моя кошка понимала, что ей может что-то перепасть, а потому следовала за мной. Но я уловил эту её особенность и попытался развенчать для неё сей идеологический миф, оставляя кошку без ожидаемого ею внимания. Через месяц она, входя со мной на кухню, стала замирать, дабы понять, насколько мои движения по кухне будут соответствовать тому, что ей достанется чего-то поесть. При этом корм в миске был, но она явно ждала чего-то большего, видимо того, что повкуснее. Вскоре она стала реагировать не на мои движения, а на открывание холодильника, и в конечном счете научилась считывать информацию по шуршанию кульков и направлению движения моих ног. Таким образом мое поведение смоделировало в кошке ту кошку, которая будет только моей. Прошло время, а кошка так и осталась во власти этих структур, и когда я давал ей корм как-то иначе, то она его не просто не видела, но и не искала. Та подлинная кошка в ней была потеряна благодаря условиям, навязанным мною персонально для неё. Отныне у меня жила та, которая была мною идеологизирована, а не та, которая появилась когда-то на свет. То же самое происходит и с людьми. Пространственно-временной эгрегор формирует в нас манеры и привычки свойственные ему. К примеру, как бы вы отнеслись к тому, если бы с детства знали, что никогда не рождались, а были всегда. Согласитесь, это вполне реальная система убеждений, но привнесенная в вас точка зрения формирует у вас отсчет собственных лет. Вы можете жить миллионы лет, если подобающим образом определить течение времени в своей жизни, и так далее. И пока мы все определены социальной схемой, это позволяет нам вести себя согласно общей для этого необходимости. Правила общежития лишают нас индивидуальности и многого из того, чем она обладает. Казалось бы, группа, толпа, этнос и народ определяют то, кем мы являемся, но это не так – это совсем не так. И всё же, насколько необходимо глубоко рыть в надежде найти себя подлинного? Вопрос вовсе не праздный, а принципиально выстраивающий нашу с вами связь с миром, вселенной, с самим Богом. Бог проявляется только тогда, когда мы касаемся в себе того, что могли бы определить как уникальность, собственную уникальность. Она может быть ничтожно мала, но она есть. Решиться двигаться в её сторону требует значительного мужества, ибо скорее всего на этом пути вам придется расстаться со всем, что созидало вас и создавало вас таким, каким вы привыкли себя ощущать. И все равно это сделать придется. Сделать хотя бы тогда, когда обстоятельства смерти попросят вас снять с себя тело.
Опыт по обнаружению себя настоящего закончился неудачей… Тем не менее я смог сформулировать для себя нечто большее, что сегодня помогает мне иначе воспринимать нашу жизнь и понимать её гораздо лучше. Дойдя до запечатанных погребов подсознания, я сказал самому себе: в конечном счете не столь важно, кто ты и кем ты себя считаешь. Важнее то, как ты при этом себя ощущаешь, как это влияет на твое развитие и насколько это совместимо с окружающими тебя людьми. И если это тебя устраивает, то оставь все так, как оно есть. Живи в потоке предоставленных тебе возможностей и обстоятельств. Это лучшее, что выбрала твоя подлинная природа. Та самая, до глубин которой ты так и не достал…
Терентий Травник. Из книги «Листва по дереву».