Недавно лепил фигуру из глины: лепил долго и упорно, а потом шмякнул сверху кулаком – не получилось! Изделие сплющилось, напомнив чем-то "Большую глину N4" швейцарца Фишера, которую воздвигли в центре Москвы, и я понял, что не так всё плохо.
Людей вообще нельзя трогать, их всех надо беречь. Мы не умеем создавать людей, а поэтому их надо сохранять. Странные мысли, но абсолютно понятные.
Лет пятнадцать назад я путешествовал. Мы ехали на машине и вдруг впереди, почти перед нами, выскочила «Нива» и вошла в лобовое столкновение с той машиной, за которой ехали мы. Удар был такой силы, что два человека вылетели и скатились под откос. Мой друг затормозил и рванул к машинам, а я побежал к тем, кто полетел вниз. Это были женщины – мама и, видимо, дочка, девочка лет десяти: они лежали, причудливо переплетясь руками, ногами, волосами, платьями и смотрели друг на друга. Обе были мертвы. Мой друг спустился ко мне, сообщив, что наверху тоже живых не осталось: всего семь человек - в июльский день - и навсегда!
Полгода спустя я вновь путешествовал. Заехал по пути в храм. Привезли покойницу, видимо, бесхозную, потому как на рафике привезли - двое ребят азиат. Отпели. Пошёл дождь и меня попросили помочь донести гроб до машины. Гроб был из свежей ели, без ткани и ручек, а ко всему ещё и скользкий. Покойники, кто знает, вообще народ нелёгкий, а тут ещё и дождь, так что тащили с надрывом на полусогнутых. Не знаю, что за умелец и за сколько стаканов сколачивал домовину, вот только дно у изделия вывалилось и новопреставленная, вся как есть: хрясь! - и шлёпнулась в лужу. Азиаты сникли сразу, да и мне не по себе как-то стало. Молча перекинулись взглядами. Парни взяли женщину подмышки, а я за ноги, но тут тапки отлетели, потому как надеты они были на палки. Раздавленная она – пояснил один из ребят. Дальше продолжать не буду…
Я понял, что значит уметь жить! Это не сложно: просто надо жить так, чтобы не сломать ни одного человека: не наделать в его теле дырок, не переставить буквы в его мыслях о счастье и не взбаламутить его души. Надо очень беречь всякого. Это вам не кусок глины — жизнь в него не вдохнёшь обратно, коли вышла, а шмякать — все мы мастера!
Терентий Травник. Из книги "Переход площади по диагонали".
Людей вообще нельзя трогать, их всех надо беречь. Мы не умеем создавать людей, а поэтому их надо сохранять. Странные мысли, но абсолютно понятные.
Лет пятнадцать назад я путешествовал. Мы ехали на машине и вдруг впереди, почти перед нами, выскочила «Нива» и вошла в лобовое столкновение с той машиной, за которой ехали мы. Удар был такой силы, что два человека вылетели и скатились под откос. Мой друг затормозил и рванул к машинам, а я побежал к тем, кто полетел вниз. Это были женщины – мама и, видимо, дочка, девочка лет десяти: они лежали, причудливо переплетясь руками, ногами, волосами, платьями и смотрели друг на друга. Обе были мертвы. Мой друг спустился ко мне, сообщив, что наверху тоже живых не осталось: всего семь человек - в июльский день - и навсегда!
Полгода спустя я вновь путешествовал. Заехал по пути в храм. Привезли покойницу, видимо, бесхозную, потому как на рафике привезли - двое ребят азиат. Отпели. Пошёл дождь и меня попросили помочь донести гроб до машины. Гроб был из свежей ели, без ткани и ручек, а ко всему ещё и скользкий. Покойники, кто знает, вообще народ нелёгкий, а тут ещё и дождь, так что тащили с надрывом на полусогнутых. Не знаю, что за умелец и за сколько стаканов сколачивал домовину, вот только дно у изделия вывалилось и новопреставленная, вся как есть: хрясь! - и шлёпнулась в лужу. Азиаты сникли сразу, да и мне не по себе как-то стало. Молча перекинулись взглядами. Парни взяли женщину подмышки, а я за ноги, но тут тапки отлетели, потому как надеты они были на палки. Раздавленная она – пояснил один из ребят. Дальше продолжать не буду…
Я понял, что значит уметь жить! Это не сложно: просто надо жить так, чтобы не сломать ни одного человека: не наделать в его теле дырок, не переставить буквы в его мыслях о счастье и не взбаламутить его души. Надо очень беречь всякого. Это вам не кусок глины — жизнь в него не вдохнёшь обратно, коли вышла, а шмякать — все мы мастера!
Терентий Травник. Из книги "Переход площади по диагонали".