Удивительно, но именно эти строки сохранились в двух версиях гимна: в первой – со словами Михалкова и Эль-Регистана на музыку Александрова, а прозвучали они впервые в 1943 году, и во второй, с новым текстом, вышедшем, а точнее возвращённым в 2000-м, опять же Сергеем Михалковым. Интересно, что почти двадцать лет – с 1956 по 1977 год — гимн исполнялся без слов…
В годы юности, когда в мою душу уже залетели ветра нонконформизма, произошло несколько событий, каждое из которых особо повлияло не только на моё становление, но и на всё моё мировоззрение. Первым был рассказ, занявший не один вечер, сестры моего деда тёти Маруси о жизни в блокадном Ленинграде. Тогда мне было восемнадцать, я поступил в институт и поехал в Ленинград к родственникам. История произвела на меня столь сильное впечатление, что я её записал, и она по сей день хранится в двух общих тетрадях. А следующей была история нашего родственника, который провел почти год в фашистском концлагере. Она тоже осталась в записях. А в конце восьмидесятых я узнал, что мои родные бабушка и дедушка были сосланы в лагеря под Читу на постоянное поселение. Дедушка это скрывал, но за несколько лет до смерти рассказал всю правду и о причинах репрессии, и о суровой жизни в Корымском лагере под Читой. Еще одна история вошла в мою жизнь, когда я работал над районным проектом «Связь поколений» к 65-летию Победы. Судьба свела меня тогда с участником войны, дошедшим до Берлина, причём без единого ранения. Его рассказ окончательно сформировал мои взгляды на социальную действительность, на реальность бытия да и на саму жизнь.
В настоящее время я работаю над книгой, в которую включены все эти истории: излагаются они с должным пониманием и с рассуждениями. Прошло уже немало времени с тех пор, как я услышал всё это, но и сегодня утверждаю: как бы ни складывалось общественное мнение, был и остаюсь приверженцем того, что власть несёт полную ответственность за формирование фундаментального идейного базиса для своего народа, а потому ни при каких обстоятельствах в обществе не должно быть: первое – системы анонимных доносов, второе - нарушения гарантий прав человека и его выбора, третье - национальной и расовой сегрегации и, наконец, четвёртое - смертной казни. Присутствие хотя бы одного из перечисленного выше лишает всякого смысла существование как самого государства, так и отдельно взятого человека.
Терентий Травник. Из книги "Записки обыкновенного человека".
Книга третья.
В годы юности, когда в мою душу уже залетели ветра нонконформизма, произошло несколько событий, каждое из которых особо повлияло не только на моё становление, но и на всё моё мировоззрение. Первым был рассказ, занявший не один вечер, сестры моего деда тёти Маруси о жизни в блокадном Ленинграде. Тогда мне было восемнадцать, я поступил в институт и поехал в Ленинград к родственникам. История произвела на меня столь сильное впечатление, что я её записал, и она по сей день хранится в двух общих тетрадях. А следующей была история нашего родственника, который провел почти год в фашистском концлагере. Она тоже осталась в записях. А в конце восьмидесятых я узнал, что мои родные бабушка и дедушка были сосланы в лагеря под Читу на постоянное поселение. Дедушка это скрывал, но за несколько лет до смерти рассказал всю правду и о причинах репрессии, и о суровой жизни в Корымском лагере под Читой. Еще одна история вошла в мою жизнь, когда я работал над районным проектом «Связь поколений» к 65-летию Победы. Судьба свела меня тогда с участником войны, дошедшим до Берлина, причём без единого ранения. Его рассказ окончательно сформировал мои взгляды на социальную действительность, на реальность бытия да и на саму жизнь.
В настоящее время я работаю над книгой, в которую включены все эти истории: излагаются они с должным пониманием и с рассуждениями. Прошло уже немало времени с тех пор, как я услышал всё это, но и сегодня утверждаю: как бы ни складывалось общественное мнение, был и остаюсь приверженцем того, что власть несёт полную ответственность за формирование фундаментального идейного базиса для своего народа, а потому ни при каких обстоятельствах в обществе не должно быть: первое – системы анонимных доносов, второе - нарушения гарантий прав человека и его выбора, третье - национальной и расовой сегрегации и, наконец, четвёртое - смертной казни. Присутствие хотя бы одного из перечисленного выше лишает всякого смысла существование как самого государства, так и отдельно взятого человека.
Терентий Травник. Из книги "Записки обыкновенного человека".
Книга третья.