Иногда я не пишу стихи только потому, что из-под пера на лист вытекает боль, и лист становится зарёванным. Нет, я далеко не плакса, просто поэзия так устроена, что если ты с нею встречаешься, то она почти моментально распознаёт в тебе то, что должно принадлежать ей и только ей, и если это радость, то значит радость, а если боль – значит боль.
Я никогда не воспринимал данную мне возможность писать стихи как некий дневник своего настроения. И если кто-то считает наоборот, то это не так. Для меня выплакивать зарифмованные чувства означало бы превратить талант в подручный материал и в конце концов лишить его жизни.
Сегодня я грущу, и мне не до стихов, равно как будет не до них, когда моё настроение улучшится, и это только потому, что я позволил себе оставаться самим собой в присутствии той, что создана для чего угодно, но только не для возражений. Однажды поэзия всё-таки собрала вещи и была уже почти готова расстаться со мною навсегда. Она даже купила билет в купейный вагон поезда «Москва-Кемерово», с вечера сварила пару яиц, сделала бутерброд с любительской колбасой и наполнила растворимым кофейным напитком старенький китайский термос, как вдруг не поехала - осталась, и я до сих пор не знаю, почему…
Терентий Травник. Из книги "Записки обыкновенного человека".
Книга третья.
Я никогда не воспринимал данную мне возможность писать стихи как некий дневник своего настроения. И если кто-то считает наоборот, то это не так. Для меня выплакивать зарифмованные чувства означало бы превратить талант в подручный материал и в конце концов лишить его жизни.
Сегодня я грущу, и мне не до стихов, равно как будет не до них, когда моё настроение улучшится, и это только потому, что я позволил себе оставаться самим собой в присутствии той, что создана для чего угодно, но только не для возражений. Однажды поэзия всё-таки собрала вещи и была уже почти готова расстаться со мною навсегда. Она даже купила билет в купейный вагон поезда «Москва-Кемерово», с вечера сварила пару яиц, сделала бутерброд с любительской колбасой и наполнила растворимым кофейным напитком старенький китайский термос, как вдруг не поехала - осталась, и я до сих пор не знаю, почему…
Терентий Травник. Из книги "Записки обыкновенного человека".
Книга третья.