Во всякой старости есть такая граница, переход через которую настолько выжигает в человеке его чувства и эмоции, что он и смерть собственных детей или внуков толком не воспринимает. Даже не знаешь, что и думать об этом: либо таким образом природа обезопасила старого человека от потрясений, либо есть что-то большее, не позволяющее душе глубоко вникать в трагедию. Этим большим может являться только одно – знание о вечной жизни. И дело здесь даже не столько в вере, сколько в ощущениях, прописанных в нас самой эволюцией. Иначе эту неувязку ничем не объяснить.
Терентiй Травнiкъ. Из писем и дневников. Книга вторая.
Терентiй Травнiкъ. Из писем и дневников. Книга вторая.