У меня есть друг, участник ВОВ, Генух Якерсон, прошедший всю войну и дошедший до Берлина пехотинцем. Так вот, когда мы с ним говорили о войне, то больше всего мне запомнились его слова о тех, кто был убит за десять, за пять минут, за одну минуту до капитуляции Германии и даже позже нее... Все они, говорил он, не дожили одного шага до Победы – одного дня! –и это очень горькая цена, а потому мало кто из однополчан радовался тогда Победе. Просто не могли, а в основном плакали, а то и просто рыдали. Он никогда не видел так много рыдающих мужчин одновременно. Рыдали до крика, до истошного вопля, что не дошли все вместе. Говорят, и это верно, что в войнах не бывает абсолютных победителей, ибо слишком велика цена как за поражение, так и за победу. Для меня это и есть основная истина – иной, более весомой, я так и не нашел, а потому вечная память всем павшим – именно всем!
Генух говорил это настолько проникновенно, настолько глубоко и с таким лицом, что я его останавливал, потому как вынести это было невозможно. Но это было еще до всех известных событий с переписыванием истории. И вот теперь я всё это вспоминаю и думаю; а если бы те солдаты знали, что такое будет в будущем, смогли бы они погибать — особенно за минуту до Победы? Думаю, что смогли бы– и это правильно, потому что все они — герои, а вот нам еще предстоит отвоевывать сегодня право жить под их, но оставленным нам небом и есть хлеб, который они отняли у самих себя. Наша война гораздо тяжелее, потому как сегодня против нас ополчилась сама совесть, а это та, которая никогда не проигрывает, но всегда побеждает!
А эти стихи я написал в 2010 году к 70-летию Победы и посвятил именно Генуху. Мы тогда встретились с ним в нашем храме! Как-то сразу всё и написалось - написалось, глядя ему в глаза - глаза человека, видевшего настоящее счастье - слезы победителей!
Якерсону Генуху Яковлевичу посвящается…
Вчера обнял я ветерана.
Он плакал на груди моей.
Звенела орденами рана
И вторил эхом ей ручей –
Катились слёзы, и замково
Сомкнулись руки за спиной.
Отец! Отец! Не плачь, ты – дома!
Ты не погублен той войной.
Ну, что ты, милый, полно, полно…
Я здесь! – Твой сын! Тот, для кого
Ты свой священный долг исполнил
Отдав себя до самого,
До самого конца, до точки,
Пробитой в любящей груди.
Возьми, отец! Возьми все строчки,
Что написал… они – твои!!!
Терентий Травник. Из книги «Ластик, лист и карандаш».
Генух говорил это настолько проникновенно, настолько глубоко и с таким лицом, что я его останавливал, потому как вынести это было невозможно. Но это было еще до всех известных событий с переписыванием истории. И вот теперь я всё это вспоминаю и думаю; а если бы те солдаты знали, что такое будет в будущем, смогли бы они погибать — особенно за минуту до Победы? Думаю, что смогли бы– и это правильно, потому что все они — герои, а вот нам еще предстоит отвоевывать сегодня право жить под их, но оставленным нам небом и есть хлеб, который они отняли у самих себя. Наша война гораздо тяжелее, потому как сегодня против нас ополчилась сама совесть, а это та, которая никогда не проигрывает, но всегда побеждает!
А эти стихи я написал в 2010 году к 70-летию Победы и посвятил именно Генуху. Мы тогда встретились с ним в нашем храме! Как-то сразу всё и написалось - написалось, глядя ему в глаза - глаза человека, видевшего настоящее счастье - слезы победителей!
Якерсону Генуху Яковлевичу посвящается…
Вчера обнял я ветерана.
Он плакал на груди моей.
Звенела орденами рана
И вторил эхом ей ручей –
Катились слёзы, и замково
Сомкнулись руки за спиной.
Отец! Отец! Не плачь, ты – дома!
Ты не погублен той войной.
Ну, что ты, милый, полно, полно…
Я здесь! – Твой сын! Тот, для кого
Ты свой священный долг исполнил
Отдав себя до самого,
До самого конца, до точки,
Пробитой в любящей груди.
Возьми, отец! Возьми все строчки,
Что написал… они – твои!!!
Терентий Травник. Из книги «Ластик, лист и карандаш».