Как слово, удаленное из песен,
Как чудный праздник, что давно прошёл,
Я стал вчерашним, я - неинтересен,
Но мне от этого легко и хорошо!
Я не мозолю чьих-то глаз, и на страницах
Журналов и газет я не живу.
Я вроде той, обыкновеннейшей синицы
В руках, но не во сне, а наяву.
Всё, как и раньше: я - неузнаваем,
От основного впредь не отличим.
Пусть я не с гор спустился, но с окраин,
А потому и раб, и господин.
Как хорошо стать точкой в многоточье,
Вернуться в строй, в массовку, коллектив,
Лишив себя известных полномочий,
Произнести: курилка-таки жив!
Проснуться. Не спешить. Позволить быту
Приблизиться и вновь околдовать.
Минуточка - и дело шито-крыто:
Торшерчик, табуретка и кровать...
Я больше не спешу, не рвусь, не целюсь,
Без малого – почти пенсионер,
А значит я - свободен: не надеюсь
И абсолютен! Это ль не пример?
Мне хорошо! Останусь на перроне,
Отстав от жизни, сяду закурить...
А там – по песне – в голубом вагоне
То ль покачусь, а то смогу и взмыть.
И где-то между лесом и деревней
С притормозившего состава соскочу
И брошусь ко встречающим деревьям,
И к роднику приникну, как к врачу.
А дальше – в поле, где давно (я знаю),
Нет, я уверен больше, чем на сто:
Ждёт - не дождётся самая родная
Меня, бродягу, в платьице простом.
Благословенна ты, обыкновенность!
Освободиться: выдохнуть, вдохнуть –
Долой хандру, долой печалей бренность!
Передохнуть, как водится, и в путь!
Терентiй Травнiкъ
13 апреля 2019 г.