Зима, а я пишу о лете,
Погоды уровняв весы.
Вся жизнь - в обычном кабинете,
Где стол, где лампа и часы,
Где книги, кресло и кушетка,
Резной старинный табурет,
Где на двери от скреба метка
С моих четырнадцати лет.
Белым-бело, всё в снежном цвете,
Посконью выстлано сукно
Стола в обычном кабинете,
И сонно смотрится в окно
Герань цветущая, и с нею,
Румянцем девичьим краснея,
Рябина шепчется и льнёт
К стеклу. А снег идёт, идёт…
Зима. Холодный дует ветер
Сквозь пригарь уходящих лет.
Вся жизнь – в обычном кабинете.
В углу лампадка… Тихий свет
Её зимы не нарушает.
Горит молитвы огонёк,
И рано-рано угасает
Морозцем схваченный денёк.
Еще не вечер, а темнеет,
Темнеет раньше темноты.
Лишь вы, оконные цветы,
Лишь в вас остатком лето веет!
Стемнело. Тонкий месяц светит
С изгибом правленой косы.
Вся жизнь – в обычном кабинете,
Где всё про всё одним на свете
Мерилом стали для поэта
Перо, бумага и… часы.
Терентiй Травнiкъ.
1 декабря 2017 г.
Погоды уровняв весы.
Вся жизнь - в обычном кабинете,
Где стол, где лампа и часы,
Где книги, кресло и кушетка,
Резной старинный табурет,
Где на двери от скреба метка
С моих четырнадцати лет.
Белым-бело, всё в снежном цвете,
Посконью выстлано сукно
Стола в обычном кабинете,
И сонно смотрится в окно
Герань цветущая, и с нею,
Румянцем девичьим краснея,
Рябина шепчется и льнёт
К стеклу. А снег идёт, идёт…
Зима. Холодный дует ветер
Сквозь пригарь уходящих лет.
Вся жизнь – в обычном кабинете.
В углу лампадка… Тихий свет
Её зимы не нарушает.
Горит молитвы огонёк,
И рано-рано угасает
Морозцем схваченный денёк.
Еще не вечер, а темнеет,
Темнеет раньше темноты.
Лишь вы, оконные цветы,
Лишь в вас остатком лето веет!
Стемнело. Тонкий месяц светит
С изгибом правленой косы.
Вся жизнь – в обычном кабинете,
Где всё про всё одним на свете
Мерилом стали для поэта
Перо, бумага и… часы.
Терентiй Травнiкъ.
1 декабря 2017 г.