Ни дней, а лет немало я в пути.
Ещё с двадцатого покинул дом я века.
Поверишь ли, но хочется найти
Советского простого человека.
Того, что жил единою страной
И не ввозил, но сеял хлеб насущный.
Сегодня он, как говорится, штучный –
Тот человек, тот труженик земной.
Простой, как говорится, без замашек,
Рабочий парень с правильным лицом,
В отглаженной, по случаю, рубашке
Да с крепенько прилаженным словцом.
Простой, как говорится, без прищура
Мужик-сельчанин в тельнике своём,
Солдатским перехваченном ремнём,
Сующий за ухо погашенный окурок.
Простой, как говорится, без налёта,
Учёный-праведник с портфелем и в очках,
Что лезет вовсе не под дурачка,
Под пули критиканских пулемётов.
Простой, как говорится, без надлома,
Обыкновеннейший во всём интеллигент,
Руководящий кафедрой доцент,
На перекус несущий чай из дома.
Простой, как говорится, без петличек,
Перемахнувший в двадцать первый век
На запасном стоящей электричке,
Забытый всеми... честный человек!
Терентiй Травнiкъ.
2 февраля 2018 г.
Ещё с двадцатого покинул дом я века.
Поверишь ли, но хочется найти
Советского простого человека.
Того, что жил единою страной
И не ввозил, но сеял хлеб насущный.
Сегодня он, как говорится, штучный –
Тот человек, тот труженик земной.
Простой, как говорится, без замашек,
Рабочий парень с правильным лицом,
В отглаженной, по случаю, рубашке
Да с крепенько прилаженным словцом.
Простой, как говорится, без прищура
Мужик-сельчанин в тельнике своём,
Солдатским перехваченном ремнём,
Сующий за ухо погашенный окурок.
Простой, как говорится, без налёта,
Учёный-праведник с портфелем и в очках,
Что лезет вовсе не под дурачка,
Под пули критиканских пулемётов.
Простой, как говорится, без надлома,
Обыкновеннейший во всём интеллигент,
Руководящий кафедрой доцент,
На перекус несущий чай из дома.
Простой, как говорится, без петличек,
Перемахнувший в двадцать первый век
На запасном стоящей электричке,
Забытый всеми... честный человек!
Терентiй Травнiкъ.
2 февраля 2018 г.