По Владимирской дороге, утопая в грязи,
Мужичок шел убогий со крестом на груди,
Отбивая поклоны и молитвы творя,
За детей, что в остроге умирают любя.
А вокруг только прах, что оставила нам,
Та старуха немая, что идет по пятам,
Всех равняя с травою под косою слепою
И рожденный цветок будет скошенным в срок.
А за белой стеною идет яблочный торг,
Там меняют кресты на билет в светлый морг,
Там ты можешь узнать – сколько стоит душа:
Литр водки – две Кати, а душа ни шиша.
Эй, ты, лапотник русский, дворянин с топором,
С беспредельной душою, да заштопанным ртом.
Под смоленском ограблен, под Рязанью убит
И в проваленной яме под крестом пьяный спит.
Ну а в городе стольном раскупается люд,
И застой стал застольным: утром пьют, днем блюют.
Ну а руки хоть в перстнях, да под камнями кровь.
Каждый день здесь Христос распинается вновь.
И оглохший звонарь, превратившись в язык
Своим телом о бронзу, как о вражеский штык
В колокольном вопле решил умереть,
Чтоб озябшую Русь своей смертью согреть.
15 августа 1992
Терентiй Травнiкъ